Выстроится ли очередь в военкомат?

19 октября в Высшей школе экономики состоялся круглый стол «Комплектование вооруженных сил нового облика», организованный факультетом мировой экономики и мировой политики ГУ-ВШЭ, Клубом мировой политической экономики и Советом по внешней и оборонной политике.

Краткий экскурс в историю обсуждения вопроса сделал заместитель исполнительного директора СВОП Александр Белкин. Проблема комплектования вооруженных сил не нова, споры на эту тему также ведутся не первый день. Еще в конце восьмидесятых стали появляться публикации о дедовщине в войсках, о необходимости реформирования армии. В 1988 году в «Московских новостях» была опубликована статья «Какая армия нам нужна?», вызвавшая бурный протест со стороны тогдашнего генералитета и министра обороны СССР Дмитрия Язова. В 1990 году вышла книга «Армия и общество», в которой анализировалась ситуация в вооруженных силах страны и высказывались предложения по реформированию армии, в том числе и по вопросу ее комплектования. Уже в новейшее время Совет по внешней и оборонной политике (СВОП) опубликовал доклад «Военное строительство и модернизация вооруженных сил России», в котором способ комплектования армии обозначался как далеко не решающий фактор ее эффективности.

Выступивший на круглом столе Александр Гольц, заместитель главного редактора интернет-издания «Ежедневный журнал», — сторонник комплектования армии на контрактной основе. «Нет никакой связи и взаимозависимости между протяженностью границ страны и численностью вооруженных сил, — сказал он, — Первые контрактники появились еще в XIX веке, когда стали строить железные дороги, и появилась возможность быстрой переброски войск. Резерв вооруженных сил — это 700 тысяч человек. Следовательно, прогонять через службу в армии ежегодно 500 тысяч человек нет никакого смысла. При этом на обучение призывников тратится огромное количество средств. Фактически речь идет о пустых растратах. Эти деньги вполне можно направить на контрактую армию. Призывники дешевле контрактника обходятся тогда, когда содержатся в скотских условиях. Если же армия идет по пути гуманизации, то призывники вовсе не дешевле».

Еще одна сложная проблема — уровень боевой подготовленности призывников. «Министерство обороны не понимает, как за 2–3 месяца можно подготовить военнослужащего, способного выполнять боевые задачи, — сказал Гольц. — Никто ни разу не говорил о том, что такие методики есть. Разумеется, необходимо время для формирования профессионального сержантского корпуса, младшего офицерского состава. Но переходить к контрактной армии все равно необходимо. Хотя бы уж потому, что будет коллапс призыва из-за демографической ямы».

По мнению также выступившего на встрече Александра Шаравина, профессора кафедры прикладной политологии ГУ-ВШЭ, директор Института политического и военного анализа (ИПВА), вряд ли верен «тезис, что все ведущие армии мира сформированы по контракту, а те, кто оставляет у себя призыв, — отсталые». «Мне кажется, что сравнение — что лучше, а что хуже: призыв или контракт, из той же серии, что и сравнение — что лучше: хирургия или терапия, — отметил Шаравин. — Это невозможно сравнивать, потому что в каждом случае есть плюсы и минусы, и нужно принимать решение, исходя из реальной ситуации. Если я приду к врачу с острым аппендицитом, и он мне предложит принять таблетку и успокоиться, то я сразу убегу от такого врача. Думаю, что надо подумать о сегодняшней ситуации, оценить возможности. Речь идет о том, что нужно менять саму сущность вооруженных сил. И в последнее время мы слышим, что нам требуются качественные изменения. Это подразумевает не перемену внешних атрибутов армии, касается не только структуры и управления, а самой сути армии, ее духа. Меняет ли дух армии, служебные отношения формальный переход на контракт? Я думаю, что нет. Более того, важнейшую задачу по созданию новых вооруженных сил, которая решается сегодня, это тоже не решает».

Многие армии мира действительно перешли на контракт или планируют это сделать. Однако, как считает Шаравин, этот выбор был продиктован тем, что «просто условия позволяют им это сделать». «Например, Великобритания и США уже во время холодной войны понимали, что никакой угрозы для их территорий не существует, вторжение невозможно, и они уже в то время могли позволить себе контрактные армии, — сказал он. — Европейские армии в то время на сто процентов комплектовались по призыву. Конечно, это интересное открытие, что размеры территории страны и протяженность границ не влияют на размеры армии, это совершенно не соответствует действительности. Нельзя пренебрегать потенциальной угрозой и полагаться только на ядерное оружие. Я вообще думаю, что ни один современный политик не способен принять решение о применении ядерного оружия. Мы должны сделать все, чтобы не подвести себя к этому порогу. Что касается возможности в принципе перевести армию на контракт. Не в деньгах дело, и даже не в политической воле, а дело как раз в том, что нет гарантии, что через 10–15–20 лет угроза вторжения не станет реальностью. И в связи с этим мы должны готовить свои вооруженные силы так, чтобы у нас был подготовленный резерв. Никакая контрактная армия, о которой мы сегодня говорим, не способна решить задачи по защите территории страны. Я могу покритиковать призывную систему и нынешнюю армию гораздо более жестко, чем предыдущий докладчик. Согласитесь, солдат, получающий менее 500 рублей в месяц денежного содержания — это невозможно, солдат должен получать хотя бы 10 тысяч, потому что за такой тяжелый труд он должен получать приличные деньги. И не  потому, что служба должна быть мотивирована только деньгами, а потому что он должен быть мотивированным со всех сторон. И наша задача — сделать таким образом, чтобы наша армия, комплектуемая по смешанному принципу, когда у нас есть и офицеры, и солдаты контрактные, и солдаты срочной службы, чтобы она была действительно лучше других армий. Я ни разу не слышал довода, почему в Швейцарии, Германии, Австрии возможен призыв, а в России нет. Для этого есть огромное количество стимулов, которые можно использовать. Начиная со льготной ипотеки и заканчивая, к примеру, возможностью получения бесплатного высшего образования, поддержки в карьерном росте, может быть еще много всяких других вещей, которые используются не только у нас, но и за рубежом».

Спор о принципах комплектования, на взгляд Александра Шаравина, уводит общество в сторону от серьезной дискуссии о том, какая армия нам нужна и «что нам делать с армией». По сути, постановка вопроса должна быть другая, есть огромное количество проблем, которые гораздо важнее, чем принцип комплектования.

«Конечно, нельзя иметь такое малое количество профессиональных сержантов в армии, которое есть сегодня, и ни о каком преодолении казарменного хулиганства не может идти и речи без создания корпуса профессиональных сержантов, — сказал он. — Но дело в том, что нам неоткуда их взять. Их надо готовить, и этот корпус появится не раньше, чем через 5–7 лет, а пока придется жить так, как мы живем, и пытаться исправлять недостатки, которые существуют. Военнослужащих на основе призыва мы спокойно можем набирать, причем, набирать не всех подряд, а самых лучших на конкурсной основе. Именно так должен вестись призыв — не чтобы забирать  с милицией, а чтобы стояла очередь в военкомат. Потому что в противном случае ты не пойдешь на государственную службу и не получишь бесплатного высшего образования, ты не получишь льготный ипотечный кредит, и другие льготы ты не получишь. Это можно сделать по образу и подобию швейцарской армии. Швейцария — одна из богатейших стран и могла бы себе позволить самые дорогостоящие контрактные вооруженные силы. Однако они сознательно этого не делают, и я думаю, что нам нужно изучить не только опыт США, но и европейских государств».

Как считает Виталий Шлыков, профессор кафедры мировой политики ГУ-ВШЭ, председатель Комиссии по политике безопасности и экспертизе военного законодательства Общественного Совета при Минобороны России, член Совета по внешней и оборонной политике (СВОП), армия будет эффективной при наличии профессионального офицерского корпуса, поддерживаемого кадровыми сержантами. Последних должно быть не менее 200 тысяч. По сути, надо заново создавать офицерское сословие. «Выход из сегодняшней катастрофической ситуации — искать не один вариант комплектования, а несколько, — сказал Шлыков. — Например, в Швейцарии сохраняется всеобщий призыв. Несколько месяцев призывники проходят подготовку, а потом в течение 7 лет примерно месяц в год они служат, осваивая новое оружие и так далее, причем служба идет в одних и тех же подразделениях».

Во время дискуссии участники встречи согласились с тем, что стране нужна боеспособная армия. Однако комплектовать разные ее виды следует на основе различных подходом. По мнению некоторых из выступивших на круглом столе, призывники в некоторых видах войск не нужны: в авиации, в ракетно-космических войсках.

Ида Куклина, член Совета при Президенте России по содействию развитию институтов гражданского общества и правам человека, член координационного совета Союза комитетов солдатских матерей России, отметила, что, по ее мнению, «реформа вооруженных сил в России свелась фактически к строительству жилья для военных». «В самом деле, каковы должны быть приоритеты? — сказала она. — Человек — это главное. Сколько стоит солдат? Никто не может сказать. По нашим подсчетам возврат комиссованных, их медицинское обслуживание в разы превышает расходы на организацию призыва. Должен быть гражданский контроль, чего сейчас все еще нет, так как армия "закрыта"».

Андрей Щербаков, Новостная служба портала ГУ-ВШЭ
Фото Никиты Бензорука