Что важнее для России: наука, управление или гражданское общество?

24 января в рамках научной конференции "Фундаментальные исследования ГУ-ВШЭ в 2007 году" прошло заседании секции №3 "Политика и государственное управление". Вел работу секции первый проректор Вышки Лев Якобсон.

24 января в рамках научной конференции "Фундаментальные исследования ГУ-ВШЭ в 2007 году" прошло заседании секции №3 "Политика и государственное управление". Вел работу секции первый проректор Вышки Лев Якобсон.

В научной работе "Модель государственной научно-технической политики: тенденции эволюции и перспективы развития", которую представила вниманию собравшихся директор Центра научно-технической, инновационной и информационной политики Института статистических исследований и экономики знаний ГУ-ВШЭ Татьяна Кузнецова, сделан вывод о том, что "в новых условиях движущей силой инновационных процессов на всех уровнях и во всех секторах национального хозяйства являются не только рыночные механизмы, но и целенаправленная государственная политика". Причем регулирующее воздействие государства на научную, технологическую и инновационную деятельность "приобретает особое качество".

Основной целью научно-исследовательского проекта, о котором рассказала Татьяна Кузнецова, явился анализ, обобщение и критическое осмысление практики формирования и реализации национальной государственной научной политики России. При этом исследование проводилось по двум основным направлениям: изучение и проекция на Россию общих мировых закономерностей научно-инновационного развития и анализ элементов современной модели организации и поддержки науки, адекватной социально-экономическим и политическим задачам развития России.

В исследовании содержится, в частности, вывод, что за годы реформ Россия заметно отстала от промышленно развитых стран в области формирования современной модели научно политики. Если для многих зарубежных стран эволюция научной политики характеризуется на каждом этапе завершенностью, последовательностью и преемственностью, то в России она "отличается фрагментарностью принимаемых решений" и предпринимаемых действий, "неопределенностью их последствий и эффектов". И это при том, что многие элементы и инфраструктура этой политики фактически заимствованы еще с советских времен.

В работе выделены три достаточно актуальных для России сюжета мировой научной политики, демонстрирующих ее потенциал, тенденции и основные инструменты. Это создание центров превосходства, внедрение теории и практики оценивая деятельности научных организаций, усиление внимания к Форсайт-проектам и их встраивание в процессы разработки и реализации национальной научной политики.

На основании "приложения" этих сюжетов к условиям России в проекте сформулирован ряд предложений, нацеленных на развитие научно-технического комплекса Российской Федерации. Эти предложения объединены в четыре группы, первая из которых связана с реформой госсектора науки, вторая — с практикой выбора и реализации научно-технологических приоритетов, третья — с развитием рынка интеллектуальной собственности, и четвертая — со стимулированием инновационной активности организаций и предприятий.

Особое внимание в проекте уделено реализации в России в 2007—2008 годах национальной программы "Форсайт" — метода научного прогнозирования, за которым — будущее научно-технического прогресса.

Группа экспертов ГУ-ВШЭ задалась целью суммировать результат проводимых в стране кардинальных реформ в области государственного управления. О результатах этой работы рассказал проректор ГУ-ВШЭ, директор Института проблем государственного и муниципального управления Вышки Андрей Клименко, представивший доклад "Теоретические и методические подходы к определению и оценке качества государственного и муниципального управления". Авторы исследования сосредоточились, по словам Клименко, "на системе исполнительной власти и технологиях, которые применяются в этой системе".

 В мировой практике такие подходы уже применялись, например, в работе П.Эванса и Д.Рауха "Бюрократия и экономический рост"1 . Принципиальным является вопрос: качество государственного управления — это качество технологий, процедур и процессов управления? Или это качество тех конечных эффектов, на достижение которых эти процессы направлены? Как правило, отдельные исследования и практические решения выбирают один из этих аспектов, хотя с точки зрения концепции управления по результатам необходимо рассматривать эти процессы в увязке, т.е. определив подходы к оценке качества процессов и их конечных результатов, установить связь и степень влияния первого на второе. В исследовании предпринята попытка анализа этой взаимосвязи на примере исполнительного звена и его индикаторов, утвержденных Указом Президента Российской Федерации №825 об оценке эффективности деятельности органов исполнительной власти субъектов РФ.

Были выделены такие показатели промежуточного анализа, как качество управления и эффективности использования ресурсов в субъектах РФ, механизмы привлечения, комбинирования и использования ресурсов и их эффективности, параметры, характеризующие опосредованный результат оказания бюджетных услуг — состояние целевой группы.

Это позволило, с одной стороны, выявить управленческие факторы, оказывающие влияние на состояние целевых групп, и с другой — определить те результаты, на которые значимое влияние оказывают те или иные новые агрегированные технологии управления. В исследовании проанализированы различные критерии качества госуправления, а также мировой опыт его оценки…

Вопросам формирования гражданского общества в России было посвящено вступление Льва Якобсона, который ознакомил участников секции с исследованием "Факторы развития гражданского общества и механизмы его взаимодействия с государством".

Эта тема в ушедшем году носила, по словам первого проректора ГУ-ВШЭ, "зонтичный характер". Исследования гражданского общества в России, сказал он, ведутся многими учеными и различными центрами, но никогда это не делалось "систематическим образом". В Вышке в ушедшем году была сделана попытка "выйти на реальное междисциплинарное исследование, включив в него разные направления, по каждому из которых уже имеются свои результаты".

Первый раздел исследования "Понятие гражданского общества, истоки и потенциал понятия", который выполнил Леонид Ионин, носит скорее "социально-философский характер". Раздел "Модели взаимодействия органов власти и структур гражданского общества и их реализация в постсоветской России" подготовлен учеными питерского филиала ГУ-ВШЭ Александром Сунгуровым и Александром Нездюровым, автором раздела "Правовое регулирование и саморегулирование в гражданском обществе".

Если первая часть исследования касается различных аспектов деятельности и формирования гражданского общества, то во второй его части сделана попытка количественного изучения состояния гражданского общества. В этой связи рассмотрены три раздела, связанные между собой напрямую: анализ, охватывающий мировые индикаторы в этой сфере, статистика российского некоммерческого сектора, причем рассмотрено с одной стороны, то, "что статистика позволяет сказать о состоянии гражданского общества", а с другой — рекомендации по развитию и совершенствованию самой статистики. Это необходимо потому, что выясняется, по словам Льва Якобсона, "что достоверно сказать мало что можно, особенно если посмотреть не только на данные, публикуемые в сборниках, но и на то, откуда берутся сами цифры".

И, наконец, в исследовании приведены данные разнообразных репрезентативных опросов населения по тематике вовлечения населения в те или иные структуры гражданского общества, по осознанию населением своих прав и их реализации, "то есть всего того, что и должно формировать само гражданское общество". Рассматриваются в исследовании и мониторинги по гражданском обществу, данные которых использовались в обнародованном недавно ежегодном докладе Общественной палаты РФ.

Очень часто, заметил Лев Якобсон, гражданское общество представляется в виде мобилизующего политического лозунга, "некоего синонима демократии, понимаемого весьма расплывчато". Нередко гражданское общество предстает "синонимом некоего позитивного качества общества, суммы нормативных представлений, которые тот или иной автор как бы накладывает на состояние общества". В работе же Ионина отмечено, что "гражданское общество — это особая сфера жизни общества", "область солидарности отношений преимущественно горизонтальных и при том невозмездных, как это бывает на рынке", раскрыты "противоречия институционализации этой сферы и ее взаимоотношения с другими сферами".

Рассматриваемая работа является, подчеркнул первый проректор, политологическим исследованием, в нем названы модели взаимодействия власти и структур гражданского общества. "Очень существенно, что они наложены на конкретные периоды развития постсоветской России".

Если говорить об основных выводах, то следует отметить, сказал Лев Якобсон, что встречаются полярно противоположные позиции, "причем обе политически ангажированные". Одна из них состоит в том, что "у нас вообще нет никакого гражданского общества" и оно, мол, появится только тогда, "когда произойдут определенные политические изменения". Другая позиция заключается в том, что "все здорово, гражданское общество развивается, что ему надо только немножко дозреть". Но конкретные теоретические и эмпирические исследования показывают, что "в действительности идет трудный процесс становления этого самого общества, что для него не хватает адекватных институциональных форм, что многое, и очень значимое, происходит помимо предлагаемых (допустим, правовым регулированием) институтов, но многое — и в их рамках".

По результатам исследования готовится коллективная монография. Отвечая на вопрос о том, справедливо ли утверждение, что НКО являются основным элементом гражданского общества, Лев Якобсон отметил, что существуют очень разные понимания гражданского общества — "от сугубо политических истолкований до сведения всего вопроса только к деятельности НКО". И за этими пониманиями не в последнюю очередь стоит ориентация ученых, "не только ценностная, но и методологическая". Ибо тот, кто "хочет что-то пощупать, естественно скатывается к некоммерческим организациям", а кого такой подход волнует меньше всего, высказывается в том духе, что "причем здесь НКО, некоторые феномены вообще никакого отношения к НКО не имеют, а многие НКО вовсе никакое не гражданское общество, а вполне коммерческие "лавочки".

"Мы, — заметил в связи с этим Лев Якобсон, — рассматриваем НКО как инфраструктуру гражданского общества. Но это именно инфраструктура, а не само общество. Ведь в эмпирическом бытовании НКО действительно не всегда корреспондируются с тем, что мы называем гражданским обществом, и здесь есть свои проблемы правового регулирования, в том числе определенной и ненасильственной, "не унтерпришибеевской", но чистки этого сектора от того, что на самой деле не соответствует его природе".

Николай Вуколов

Программа конференции (файл Word)

Контактный телефон: (495) 621-39-58 (Косыгина Анна Владимировна, директор Центра фундаментальных исследований).

См. перевод статьи: Эванс П., Раух Д. Бюрократия и экономический рост // Экономическая социология. 2006. Т. 7. № 1. С. 38—60

Вернуться в текст.